- Папа, ты спишь?
- Нет, солнышко, не сплю.
- Можно к тебе?
- Конечно, можно.
Дочка легла рядом, свернулась калачиком, нашла его руку и уткнулась лицом в ладонь.
У него захолонуло сердце. Когда-то в детстве, когда ему было плохо, грустно, одиноко, когда его кто-нибудь обижал, он так же прибегал к матери и утыкался лицом ей в ладонь. Ему становилось тепло, спокойно, будто мама своими руками отводила все его беды и решала возникшие проблемы.
Дочка рядышком задышала ровно, спокойно, только иногда всхлипывая во сне. Он укрыл ее пледом. Дел было много, но не хотелось никуда выходить из комнаты. Вот так сидел бы, слушал тихое дыхание родного человечка…
За стеной то утихало, то вновь возобновлялось пьяное бормотание. Наконец все смолкло. Он сел за стол, включил компьютер, вышел в Интернет. Особенно в последнее время он стал для него некоторой отдушиной. Не сам Интернет, а возможность общаться с другими людьми в прямом режиме. С нормальными людьми. Они обсуждали последние киноновинки, делились мнениями, помогали друг другу в работе… Но только одному человеку он мог рассказать о том, что происходит в его жизни.
Нужного ему человека в сети пока не было. Он потихоньку вышел на кухню и стал на завтра готовить ребенку завтрак и обед. Главное было забрать все это потом к себе в комнату. Иначе дочка останется без еды…
На кухню, пошатываясь, вышла женщина, на которой он был женат. Резкий запах перегара, всклокоченные волосы, дряблое, серое лицо. Женщины, говорят, спиваются быстрее мужчин. У нее же этот процесс понесся с космической скоростью.
Он отвернулся, стараясь даже не встречаться с ней глазами.
- Привет!
Он в ответ промолчал. Было неприятно ее слышать, поддерживать никчемный разговор он не хотел.
- Ты что, оглох? Я к тебе обращаюсь!
- Что тебе надо?
- Мне нужны деньги.
- Это все?
- Да.
- Иди и заработай их. Я не собираюсь тебе давать деньги на водку.
- Раньше давал, а теперь не собираешься? Что? Не нравлюсь, да?
Он молчал. Зрелище было омерзительное. Пьяная баба, шатаясь, стояла рядом и требовала денег…
- Не нравлюсь… Или уже другую нашел? Замену мне… А меня на свалку, да? Не дождешься! И дочку настраиваешь против меня… Я тебе это все еще припомню!
- Дочку не трогай!
- Это моя дочка!
- Это не твоя дочка! Посмотри на себя! Посмотри, в кого ты превратилась! Ты же алкоголичка!
- Да, я пью… А что мне еще делать?
- Я тебе последний раз говорю – иди лечиться. Пожалуйста.
- Не пойду. Уморить меня решил, да? Кобель… Завел помоложе? Я не нравлюсь, не устраиваю?
- Иди спать.
- И пойду! Чистеньким хочешь остаться, запачкаться боишься? Иди, иди, другие найдутся.
Его передернуло от отвращения. Мысль о том, что ему и его ребенку приходится видеть все это каждый день, не давала покоя. Выхода он тоже не видел. Впереди был полный мрак. Уйти на съемную квартиру, бросить ее здесь? Приведет сюда алкоголиков, нажрутся какой-нибудь дряни, умрет еще… Ее было жалко, и в то же время эта женщина вызывала у него чувство омерзения.
Господи, подскажи выход, укажи этот путь! Как жить дальше, что делать, если уже измотаны нервы, если хочешь защитить от всего этого кошмара ребенка, если все, что можно, уже испробовано…
Он ушел в свою комнату, запер дверь. Замок появился после того, как однажды позвонила рыдающая дочка и сказала, что по квартире ходят пьяные люди. Он плохо помнит, как доехал домой. Бешенство накрыло его черной пеленой, он гнал на невероятной скорости, потому что мерещились всякие ужасы. В квартире действительно были посторонние люди, он выгнал всех этих «друзей» и врезал в двери комнат, где жили дочка и он, замки. Теперь он был более спокоен за судьбу ребенка, хотя и понимал, что это спокойствие было хрупким и призрачным.
И вообще вся его жизнь стала призрачной. Раньше он гордился своей семьей, а теперь стыдился пригласить домой друзей. Никто не знал, что его жена превратилась в алкоголичку. Никто, кроме одного человека.
Он вышел в Интернет и с облегчением вздохнул – она здесь, можно пообщаться, спросить совета, рассказать о том, как прошел день.
Так получилось, что таким образом он мог общаться только с этой женщиной. Она единственная знала все. И он был уверен, что никто никогда не узнает от нее его тайны.
Они познакомились очень давно, еще в студенческие годы. Они пришли в гости в общежитие к знакомым девчонкам. Все сидели, смеялись, рассказывали анекдоты. Она вошла в комнату с ароматным яблочным пирогом. Он пах так сказочно, что у всех сразу проснулся аппетит. Девушка улыбнулась, предложила всем чай с пирогом.
Они долго сидели в тот вечер, уже вдвоем, когда все стали расходиться. На следующий день он пришел в гости к ней. Они гуляли по ночному городу, показывали друг другу любимые места… С ней было легко и хорошо. Они стали встречаться, но не как встречаются парень и девушка, а как встречаются давние друзья. Ходили в кино, в театр, на вернисажи… Иногда он ловил взгляды мужчин, которые они бросали на его спутницу. И ему было приятно, что эта девушка идет рядом с ним.
Потом он уехал на практику, а когда вернулся, узнал, что, в свою очередь, на практику уехала она. А потом так получилось, что они больше не увиделись. У него только осталось чувство какой-то потери. Вроде бы и не нашел ничего, думал он тогда, а будто бы потерял…
Далее последовало распределение, работа. Женился, появилась дочь. Вскоре он ушел на высокооплачиваемую должность. В доме появились деньги. Большие деньги. Дочка была маленькая, болела, было понятно, что ни о каком садике речь даже не могла идти.
А потом ему всегда хотелось сделать так, чтобы жена была дома, занималась с ребенком, готовила вкусный обед, ждала его с работы. Ей не нужно было бы никуда торопиться, а можно было бы спокойно вести дом, заниматься собой, ребенком, мужем… Такая возможность теперь появилась. Жене можно было не вставать рано утром, она могла позволить уделять себе достаточно внимания, посещать косметические салоны, покупать дорогую одежду, косметику, возить ребенка в лучшие кружки… Но как-то все это не работало. Вернее, насчет покупок все удалось, а вот с ребенком не складывалось… Ей не хотелось заниматься всем этим. А потом она начала жаловаться на то, что сидит дома, ничего не видит, никуда не ходит. Ему было странно все это слышать – ведь он предоставлял ей полную свободу. Причем, действительно предоставлял, а не только декларировал.
Потом она как-то успокоилась. Перестала жаловаться на свою судьбу. Успокоился и он. Как оказалось, напрасно. За этой тишиной скрывалось нечто очень страшное. Она перестала жаловаться. Она начала пить. А он, как водится, узнал об этом можно сказать последним.
Как-то в гости на несколько дней приехала его мама. Все это время они виделись мало, он мотался по всему городу, рабочий график был просто сумасшедший. Не было возможности сесть, поговорить по душам, поделиться сокровенным. А ведь когда-то они могли проговорить весь вечер. Но мама все-таки дождалась его однажды поздно вечером, уже перед тем, как уезжать. Виновато пряча в сторону глаза, она и сообщила новость, от которой ему стало плохо. Почему-то в этот момент он поверил в сказанное сразу, безоговорочно. В памяти всплывали какие-то обрывки их давних семейных разговоров, постоянных ссор в последнее время, то, что она запиралась и не пускала его к себе, то, что на кухне он несколько раз видел пустые бутылки… Все это было так явственно, все это лежало на поверхности, а он не видел…
На следующий день он приехал домой рано и все, сказанное матерью, подтвердилось сразу же. Жена не ожидала его появления, была нечесаной, неприбранной, от нее разило алкоголем… Он попытался поговорить с ней, но все уговоры и доводы утыкались в стену непробиваемого упорства и упрямства. Как и многие алкоголики, она таковой себя не считала и не собиралась идти лечиться.
Так начались его мытарства. Его и ребенка. Дочка жалела мать и боялась ее, любила и ненавидела. Она резко съехала по успеваемости в школе, начала плохо спать, стала нервной и раздражительной.
Он понял, что пора заканчивать с дополнительной работой. Он приезжал домой пораньше, делал вместе с дочкой уроки, ходил гулять, катался на лыжах, на коньках, на роликах... Он старался компенсировать ей недостаток общения с матерью, но понимал, что это все равно не то. Но мать не могла уже нормально общаться с собственным ребенком. И он сам уже боялся того, что жена будет о чем-то разговаривать с дочкой… Да и о чем ей было разговаривать? Круг интересов сузился до бутылки.
После встречи на кухне с женой, он чувствовал себя ужасно. Сел за компьютер, вошел в сеть и увидел ту, ради которой он сейчас и вышел в Интернет. Стало как-то легче…
- Привет!
- Привет!
- Ты как?
- Все хорошо. А ты?
- Все плохо… Я не знаю, что делать дальше…
- Все… повторяется опять?
- Да… Теперь каждый день… Впереди – мрак…
Он смотрел на монитор, ждал ее сообщений и думал о том, что эта женщина берет на себя часть его ноши. Тяжелую часть, грязную. А он взваливает эту ношу на ее плечи. Она оказалась рядом, эта женщина, которую он когда-то потерял, пропустил, не нашел… А сейчас она есть. И с некоторых пор он понимает, что она ему очень-очень нужна. И не потому, что в его жизни происходит этот кошмар. Просто потому, что… Никто другой не умеет сказать вовремя ласковое слово, поддержать его, приободрить. Никто его давно не поддразнивал, не смешил… Никто давно не ждал его, пусть даже и в Интернете… Ни с кем он не разговаривал так по душам, как с ней. Она все понимала, она была будто рождена для него... Он думал о том, что когда-то сделал ошибку, выбрав совсем не ту женщину… Польстился на мишуру… И выбор этот стал в каком-то смысле роковым. И для него, и для дочери… И выхода он пока не видел.
- Знаешь, мне кажется, что обязательно нужно верить, что все будет хорошо. Даже если сейчас все плохо. Надо просто верить. И тогда все получится. Нам ведь не дано знать, как оно все будет потом, дальше…
- У меня нет сил. Наверно, нельзя этого говорить женщине, признаваться в своей слабости… Но ты меня поймешь.
- Я понимаю. Это тяжело. Ты не можешь сделать выбор, тебе жалко и дочку, и ее.
- Да. Дочку я люблю, жену – ненавижу. Но бросить – не могу, умрет она, сопьется окончательно, отравится дрянью какой-нибудь…
- Верь, все будет хорошо.
- Я верю только тебе.
- Я рада. Если веришь, то так оно и будет.
Она поставила смешливый, милый смайлик. А он неожиданно для себя написал:
- Все хорошее будет только вместе с тобой. Я тебя люблю.
И вдруг понял, что это действительно так. Что он ее любит уже давно, только не понимал этого. Это чувство было где-то далеко-далеко, там, в его юности, в ее юности… Но оно не пропало, не прошло. Какое счастье, что она опять возникла на его пути! И сейчас эта женщина значит для него очень многое. В каком-то смысле она его спасает.
Она молчала.
- Я тебя люблю!
Опять тишина.
- Я тебя люблю, моя родная, милая, светлая…
Она молчала. Он смотрел в монитор и ничего не видел… Ничего. Она не отвечала. Никакой реакции. Почему?
- Папа!
Он вздрогнул от неожиданности. Дочка стояла рядом с ним и тоже смотрела в монитор.
- Она красивая… Ты ее любишь, да? Ты ей это написал… А она? Она тебя любит?
- Она молчит, доча. Наверно, я ее напугал.
- А она все знает?
- Да.
- И про маму?
- Да.
- А про меня?
- Конечно, про тебя она знает. Я ведь тебя очень-очень люблю, вот и писал, какая у меня чудесная дочка.
- Пап, а ты ее давно знаешь?
- Да, с института. Познакомились случайно, потом расстались. А теперь она мне помогает выжить, понимаешь?
- Понимаю.
- Ложись спать, моя красавица.
- А ты? Будешь ждать ответа?
- Не знаю…
На экране мигнул значок – забегал карандашик. И он, и дочка с волнением смотрели – какое сообщение появится… От этого сейчас зависело очень многое…
За стеной опять грохнуло, звякнуло. Дочка прижалась к нему.
- Папа!
- Я здесь, я с тобой…
- Пап, давай уйдем! Давай! Поедем к бабушке, будем жить там. Я все обдумала! Мы не нужны маме! Папа, мы ей не нужны!!! Она нас не любит! И ты ее не любишь. Ты думаешь, я маленькая, ничего не вижу… Мы ей не нужны, папа… Пойми это…
Дочка говорила ему то, что он уже давно знал. Он думал об этом, но вслух никогда не произносил. Ему все казалось, что для нее это будет ужасным ударом. Оказалось, что жить рядом с матерью было бОльшим испытанием, чем разлука с ней.
- Папа, а как ты думаешь, эта женщина, она замужем?
- Не знаю.
У монитора беззвучно плакала женщина, которой были адресованы слова любви. Она не знала, что сказать в ответ… Она любила его… Она старалась поддерживать дружеские отношения, советовала, выслушивала… Никогда у нее не было намерения разбить его брак… Но оказалось, что он уже разбит. До нее… Другая женщина, та, которая когда-то забрала его себе, выбрала для себя другой путь и пошла по нему шаткой походкой алкоголика.
Она понимала, что там, у другого монитора, он ждет ее ответ. И она написала:
- Все будет хорошо. Ты только верь. Я с тобой. Я тебя люблю.
И она выключила компьютер. Нужно было отплакаться, разобраться в себе, в своих чувствах…
Карандашик все бегал по строчкам, а он с замиранием сердца следил за ним…
- Все будет хорошо. Ты только верь. Я с тобой. Я тебя люблю.
Только верь… Только верь… Только верь… Она его любит. С этими мыслями впервые за долгое время он уснул.
Утром в дверь раздался звонок. Первой до двери добралась жена… Лучше бы она этого не делала…
Совершенно неожиданно приехали родители жены. Они приезжали редко, всегда сообщали заранее о своем визите, и она старалась привести себя в порядок, наводила красоту, и они пребывали в твердой уверенности, что у них все хорошо.
Сегодня их иллюзии развеялись сразу, при одном только взгляде на нее… Их действия стали для него полной неожиданностью. Ни отец, ни мать, никому ничего не говоря, начали собирать ее сумку. Бросили коротко дочери – одевайся. Она молчала, ошеломленная, растерянная, мало что соображающая. Молчали и они с дочкой. Все было очень неожиданным…
Жена не сопротивлялась. Уходя, она на пороге долгим мутным взглядом посмотрела на дочку, на него… Никаких эмоций ее лицо не выражало… Ей было все равно…
Через месяц они получили письмо, в котором жена давала согласие на развод…
- Привет!
- Привет! Как прошел день?
- Есть хочу ужасно… И соскучился ужасно.
- И я тоже! Давай скорее мой руки! И за стол! Мы тебя ждем.
- Я тебя люблю!
Она обняла его, потерлась щекой. Он прижал ее к себе, заглянул в глаза. Безграничная любовь, нежность, тепло и ласка были там, в ее глазах. Она была рядом, женщина, которая дала ему возможность просто верить и любить.
